Любимые стихи известных поэтов

Неужели мы заперты в замкнутый круг?
Неужели спасёт только чудо!
У меня в этот день всё валилось из рук
И не к счастию билась посуда.

Ну пожалуйста, не уезжай
Насовсем! Постарайся вернуться!
Осторожно: не резко бокалы сближай —
Разобьются!

Рассвело! Стало ясно: уйдёшь по росе,
Вижу я, что не можешь иначе,
Что всегда лишь в конце длинных рельс и шоссе
Гнёзда вьют эти птицы удачи.

Но, пожалуйста, не уезжай
Насовсем! Постарайся вернуться!
Осторожно: не резко бокалы сближай —
Разобьются!

Не сожгу кораблей, не гореть и мостам, —
Мне бы только набраться терпенья!
Но... хотелось бы мне, чтобы здесь, а не там
Обитало твоё вдохновенье!

Ты, пожалуйста, не уезжай
Насовсем! Постарайся вернуться!
Осторожно: не резко бокалы сближай —
Разобьются!

 

Д.Г.Байрон

Прощай

Прощай!Я достоверно знаю,
Что на высокой высоте
Не пропадёт в небесной дали
Моя молитва о тебе.
И слёзы,смешанные с кровью,
Не так пронзительно кричат,
Как это брошенное слово,
Иэ слов последнее - Прощай !

Глаза сухие,губы немы.
Но грудь и мозг - сплошная боль.
Так запланировано небом,
Что мы расстанемся с тобой.
Но я не жалуюсь нисколько,
Хотя мне хочется кричать.
Я понимаю - это больно
И говорю тебе - прощай !

 

А это стих твой или у стиха автор есть?

 

Если я заболею - к врачам обращаться не стану
Обращусь я к друзьям - не сочтите, что это в бреду:
Постелите мне степь, занавесьте мне окна туманом,
В изголовье повесьте упавшую с неба звезду.

Я шагал напролом, никогда я не слыл недотрогой,
если ранят меня в справедливых, жестоких боях -
Забинтуйте мне голову русской лесною дорогой
И укройте меня одеялом в осенних цветах

От полей и от рек веет вечностью, веет простором.
Раз посмотришь - почувствуешь - вечно, ребята, живем...
Не больничным от вас ухожу я, друзья, коридором,
Ухожу я, товарищи, сказочным млечным путем.

 

Вечером


Звенела музыка в саду
Таким невыразимым горем.
Свежо и остро пахли морем
На блюде устрицы во льду.

Он мне сказал: "Я верный друг!"
И моего коснулся платья...
Как не похожи на объятья
Прикосновенья этих рук.

Так гладят кошек или птиц,
Так на наездниц смотрят стройных...
Лишь смех в глазах его спокойных
Под легким золотом ресниц.

А скорбных скрипок голоса
Поют за стелющимся дымом:
"Благослови же небеса -
Ты первый раз одна с любимым".​

А.Ахматова Март 1913

 

Я возьму тебя с собой на небеса,
До небес лететь всего полчаса,
Пронесу по всем кругам, погрущу,
А потом тебя назад отпущу.

Ты сто лет как не со мной, я привык,
Но если хочешь побывать в той стране,
Очень важно, чтобы ты в этот миг
Просто вспомнила бы вдруг обо мне.

И в момент, когда поддатый медбрат
Зафиксирует летальный исход,
Мы с тобой полетим на закат,
А напротив станет виден восход.

Проплывая в тишине голубой,
Прочь отбросив якоря наших тел,
Мы, должно быть, посмеемся с тобой,
Что про это я тебе уже пел.

Чуть повыше облаков наливных
Только небо без краев и границ.
Там ты встретишь всех ушедших родных,
А еще людей с повадками птиц.

Посмотри в последний раз в вышину,
Видишь - в солнце бьет небесный прибой.
Вот и все. А дальше мне одному.
Я был счастлив повидаться с тобой.

Я возьму тебя с собой в небеса,
До небес лететь всего полчаса.
Пронесу по всем кругам, погрущу,
А потом тебя назад отпущу...

А потом тебя назад отпущу...

 

Если в городе твоем - снег,
Если меркнет за окном свет,
Если время прервало бег
И надежды на апрель нет.
Если в комнате твоей - ночь,
Притаился по углам мрак,
Hету сил прогнать его прочь,
Позови, я расскажу как.
Hад облаками, поверх границ
Ветер прильнет к трубе
И понесет перелетных птиц
Вдаль от меня к тебе.
А над городом живет Бог.
Сорок тысяч лет,- и все сам,
Hо, конечно, если б он смог,
Он бы нас с тобой отдал нам...
Hо сойдет с его лица тень
И увидит он, что я прав,
И подарит нам один день,
В нарушенье всех своих прав
Hад облаками, поверх границ
Ветер прильнет к трубе
И понесет перелетных птиц
Вдаль от меня к тебе.




Она любит больных
и бездомных собак
и не хочет терпеть людей.
Ей открыта ночь
и не нужен день.
Она любит уйти в закат,
но всегда на страже рассвет,
Отчего же ты сам не свой,
когда ее нет?
Она бродит по городу
вслед за дождем,
о и дело меняя маршрут,
И ее не застать ни там ни тут.
Она может сказать "До завтра",
но исчезнуть на несколько лет...
Отчего же ты сам не свой,
когда ее нет?

Она сама по себе,
она не хочет скрывать
даже самых простых вещей,
Жаль, что ночь без неё
стала ничьей,
Жаль, что голос её растаял,
как дым её сигарет.
Отчего же ты сам не свой,
когда ее нет?

 

Да, я знаю - я Вам не пара,
Я пришел из другой страны,
И мне нравится не гитара,
А дикарский напев зурны.

Не по залам и по салонам
Темным платьям и пиджакам -
Я читаю стихи драконам,
Водопадам и облакам.

Я люблю - как араб в пустыне
Припадает к воде и пьет...
А не рыцарем на картине
Что на звезды смотрит и ждет.

И умру я не на постели
При нотариусе и враче,
А в какой-нибудь дикой щели,
Утонувшей в густом плюще,

Чтоб войти не во всем открытый
Протестанский, прибранный рай,
А туда, где разбойник , мытарь
И блудница крикнут "Вставай"!

 

Очень красиво......

 

* * *

Черный ворон в сумраке снежном,
Черный бархат на смуглых плечах.
Томный голос пением нежным
Мне поет о южных ночах.

В легком сердце - страсть и беспечность,
Словно с моря мне подан знак.
Над бездонным провалом в вечность,
Задыхаясь, летит рысак.

Снежный ветер, твое дыханье,
Опьяненные губы мои...
Валентина, звезда, мечтанье!
Как поют твои соловьи...

Страшный мир! Он для сердца тесен!
В нем - твоих поцелуев бред,
Темный морок цыганских песен,
Торопливый полет комет!



* * *

Поднимались из тьмы погребов.
Уходили их головы в плечи.
Тихо выросли шумы шагов,
Словеса незнакомых наречий.

Скоро прибыли толпы других,
Волочили кирки и лопаты.
Расползлись по камням мостовых,
Из земли воздвигали палаты.

Встала улица, серым полна,
Заткалась паутинною пряжей.
Шелестя, прибывала волна,
Затрудняя проток экипажей.

Скоро день глубоко отступил,
В небе дальнем расставивший зори.
А незримый поток шелестил,
Проливаясь в наш город, как в море.

Мы не стали искать и гадать:
Пусть заменят нас новые люди!
В тех же муках рождала их мать.
Так же нежно кормила у груди...

В пелене отходящего дня
Нам была эта участь понятна...
Нам последний закат из огня
Сочетал и соткал свои пятна.

Не стерег исступленный дракон,
Не пылала под нами геенна.
Затопили нас волны времен,
И была наша участь - мгновенна.



АНГЕЛ-ХРАНИТЕЛЬ

Люблю Тебя, Ангел-Хранитель во мгле.
Во мгле, что со мною всегда на земле.

За то, что ты светлой невестой была,
За то, что ты тайну мою отняла.

За то, что связала нас тайна и ночь,
Что ты мне сестра, и невеста, и дочь.

За то, что нам долгая жизнь суждена,
О, даже за то, что мы - муж и жена!

За цепи мои и заклятья твои.
За то, что над нами проклятье семьи.

За то, что не любишь того, что люблю.
За то, что о нищих и бедных скорблю.

За то, что не можем согласно мы жить.
За то, что хочу и смею убить -

Отмстить малодушным, кто жил без огня,
Кто так унижал мой народ и меня!

Кто запер свободных и сильных в тюрьму,
Кто долго не верил огню моему.

Кто хочет за деньги лишить меня дня,
Собачью покорность купить у меня...

За то, что я слаб и смириться готов,
Что предки мои - поколенье рабов,

И нежности ядом убита душа,
И эта рука не поднимет ножа...

Но люблю я тебя и за слабость мою,
За горькую долю и силу твою.

Что огнем сожжено и свинцом залито -
Того разорвать не посмеет никто!

С тобою смотрел я на эту зарю -
С тобой в эту черную бездну смотрю.

И двойственно нам приказанье судьбы:
Мы вольные души! Мы злые рабы!

Покорствуй! Дерзай! Не покинь! Отойди!
Огонь или тьма - впереди?

Кто кличет? Кто плачет? Куда мы идем?
Вдвоем - неразрывно - навеки вдвоем!

Воскреснем? Погибнем? Умрем?


А. Блок

 

У этого стихотворения есть автор, но к сажелению я его не знаю...

 

............................... мне нравятся сихи, но не серебрянного века, больше класика.

 

Сжала руки под тёмной вуалью...
"Отчего ты сегодня бледна?"
- От того, что я терпкой печалью
Напоила его допьяна.

Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот...
Я сбежала, перил не касаясь,
Я бежала за ним до ворот.

Задыхаясь, я крикнула: "Шутка
Всё, что было. Уйдёшь, я умру".
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: "Не стой на ветру".

Анна Ахматова.

У меня есть улыбка одна:
Так, движенье чуть видное губ.
Для тебя я её берегу-
Ведь она мне любовью дана.
Всё равно, что ты наглый и злой,
Всё равно, что ты любишь других,
Предо мной золотой аналой,
И со мной сероглазый жених.

Анна Ахматова

Это всё не правда, ты - любим.
Ты на век останешься моим!
Ничего тебе я не прощу.
Милых рук твоих, не отпущу...
А тебе меня не оттолкнуть!
Даже негодуя и скорбя...
Как я вижу твой тернистый путь,
Скрытный, неизвестный для тебя...
Только мне под силу чтоб идти,
Мне, с тобой, по твоему пути...

Ольга Бергольц

Мне нравится, что вы больны не мной.
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжёлый шар земной
Не уплывёт под нашими ногами.

Мне нравится, что можно быть смешной,
Распущеной, - и не играть словами.
И не краснеть удушливой волной,
Едва соприкоснувшись рукавами.

Мне нравится ещё, что вы при мне -
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите гореть мне в адовом огне,
За то, что я не вас целую.

За то, что имя вы моё, мой нежный, не
Упоминаете ни днём, ни ночью всуя,
Что никогда в полночной тишине
Не пропоют над нами "Аллилуя".

Спасибо вам, и сердцем и рукой
За то, что вы меня не зная сами, -
Так любите. За мой ночной покой,
За редкость встречь закатными часами,

За наше негулянье под луной,
За солнце не у нас над головами.
За то, что вы больны увы не мной.
За то, что я больна увы не вами.

Прекрасное стихотворение Цветаевой...


фух... надоело набирать...

 

- Как больно, милая, как странно,
Сроднясь в земле, сплетясь ветвями,-
Как больно, милая, как странно
Раздваиваться под пилой.
Не зарастет на сердце рана,
Прольется чистыми слезами,
Не зарастет на сердце рана -
Прольется пламенной смолой.

- Пока жива, с тобой я буду -
Душа и кровь нераздвоимы,-
Пока жива, с тобой я буду -
Любовь и смерть всегда вдвоем.
Ты понесешь с собой повсюду -
Ты понесешь с собой, любимый,-
Ты понесешь с собой повсюду
Родную землю, милый дом.

- Но если мне укрыться нечем
От жалости неисцелимой,
Но если мне укрыться нечем
От холода и темноты?
- За расставаньем будет встреча,
Не забывай меня, любимый,
За расставаньем будет встреча,
Вернемся оба - я и ты.

- Но если я безвестно кану -
Короткий свет луча дневного,-
Но если я безвестно кану
За звездный пояс, в млечный дым?
- Я за тебя молиться стану,
Чтоб не забыл пути земного,
Я за тебя молиться стану,
Чтоб ты вернулся невредим.

Трясясь в прокуренном вагоне,
Он стал бездомным и смиренным,
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он полуплакал, полуспал,
Когда состав на скользком склоне
Вдруг изогнулся страшным креном,
Когда состав на скользком склоне
От рельс колеса оторвал.

Нечеловеческая сила,
В одной давильне всех калеча,
Нечеловеческая сила
Земное сбросила с земли.
И никого не защитила
Вдали обещанная встреча,
И никого не защитила
Рука, зовущая вдали.

С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
Всей кровью прорастайте в них,-
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
Когда уходите на миг!

 

Визбор "Мне большего не надо..."

А мне нужно лишь твоё внимание, твой взгляд...
...лишь улыбка, приносящая покой и радость...
...лишь ласковый поцелуй твоих нежных губ...
...пусть сердца никогда не остывают...

Мне твердят, что скоро ты любовь найдешь
И узнаешь с первого взгляда...
Мне бы только знать, что где-то ты живешь,
И клянусь, мне большего не надо!

Сново в синем небе журавли кружат...
Я брожу по краскам листопада.
Мне бы только мельком повидать тебя,
И клянусь, мне большего не надо!

Дай мне руку, слово для меня скажи...
Ты моя тревога и награда!
Мне б хотя бы раз прожить с тобой всю жизнь,
И клянусь, мне большего не надо!

 

По вечерам над ресторанами горячий воздух тих и глух,
И правит окриками пьяными весенний и тлетворный дух...
...
А.А. Блок

 

Эдурд Асадов

ОБИДНАЯ ЛЮБОВЬ
Пробило десять. В доме тишина.
Она сидит и напряженно ждет.
Ей не до книг сейчас и не до сна,
Вдруг позвонит любимый, вдруг придет?!

Пусть вечер люстру звездную включил,
Не так уж поздно, день еще не прожит.
Не может быть, чтоб он не позвонил!
Чтобы не вспомнил - быть того не может!

"Конечно же, он рвался, и не раз,
Но масса дел: то это, то другое...
Зато он здесь и сердцем и душою".
К чему она хитрит перед собою
И для чего так лжет себе сейчас?

Ведь жизнь ее уже немало дней
Течет отнюдь не речкой Серебрянкой:
Ее любимый постоянно с ней -
Как хан Гирей с безвольной полонянкой.

Случалось, он под рюмку умилялся
Ее душой: "Так преданна всегда!"
Но что в душе той - радость иль беда?
Об этом он не ведал никогда,
Да и узнать ни разу не пытался.

Хвастлив иль груб он, трезв или хмелен,
В ответ - ни возражения, ни вздоха.
Прав только он и только он умен,
Она же лишь "чудачка" и "дуреха".

И ей ли уж не знать о том, что он
Ни в чем и никогда с ней не считался,
Сто раз ее бросал и возвращался,
Сто раз ей лгал и был всегда прощен.

В часы невзгод твердили ей друзья:
- Да с ним пора давным-давно расстаться.
Будь гордою. Довольно унижаться!
Сама пойми: ведь дальше так нельзя!

Она кивала, плакала порой.
И вдруг смотрела жалобно на всех:
- Но я люблю... Ужасно... Как на грех!..
И он уж все же не такой плохой!

Тут было бесполезно препираться,
И шла она в свой добровольный плен,
Чтоб вновь служить, чтоб снова унижаться
И ничего не требовать взамен.

Пробило полночь. В доме тишина...
Она сидит и неотступно ждет.
Ей не до книг сейчас и не до сна:
Вдруг позвонит? А вдруг еще придет?

Любовь приносит радость на порог.
С ней легче верить, и мечтать, и жить.
Но уж не дай, как говорится, бог
Вот так любить!

 

Тютчев
О, как убийственно мы любим,
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей!

Давно ль, гордясь своей победой,
Ты говорил: она моя...
Год не прошел - спроси и сведай,
Что уцелело от нея?

Куда ланит девались розы,
Улыбка уст и блеск очей?
Все опалили, выжгли слезы
Горючей влагою своей.

Ты помнишь ли, при вашей встрече,
При первой встрече роковой,
Ее волшебный взор, и речи,
И смех младенчески живой?

И что ж теперь? И где все это?
И долговечен ли был сон?
Увы, как северное лето,
Был мимолетным гостем он!

Судьбы ужасным приговором
Твоя любовь для ней была,
И незаслуженным позором
На жизнь ее она легла!

Жизнь отреченья, жизнь страданья!
В ее душевной глубине
Ей оставались вспоминанья...
Но изменили и оне.

И на земле ей дико стало,
Очарование ушло...
Толпа, нахлынув, в грязь втоптала
То, что в душе ее цвело.

И что ж от долгого мученья
Как пепл, сберечь ей удалось?
Боль, злую боль ожесточенья,
Боль без отрады и без слез!

О, как убийственно мы любим,
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей!

<Первая половина 1851>

 

Е. Евтушенко
Со мною вот что происходит:
ко мне мой старый друг не ходит,
а ходят в мелкой суете
разнообразные не те.
И он
не с теми ходит где-то
и тоже понимает это,
и наш раздор необъясним,
и оба мучимся мы с ним.
Со мною вот что происходит:
совсем не та ко мне приходит,
мне руки на плечи кладёт
и у другой меня крадёт.
А той -
скажите, бога ради,
кому на плечи руки класть?
Та,
у которой я украден,
в отместку тоже станет красть.
Не сразу этим же ответит,
а будет жить с собой в борьбе
и неосознанно наметит
кого-то дальнего себе.
О, сколько
нервных
и недужных,
ненужных связей,
дружб ненужных!
Куда от этого я денусь?!
О, кто-нибудь,
приди,
нарушь
чужих людей соединённость
и разобщённость
близких душ!

1957

 

Р. Рождественский
- Отдать тебе любовь?
- Отдай!
- Она в грязи...
- Отдай в грязи!..
- Я погадать хочу...
- Гадай.
- Еще хочу спросить...
- Спроси!..
- Допустим, постучусь...
- Впущу!
- Допустим, позову...
- Пойду!
- А если там беда?
- В беду!
- А если обману?
- Прощу!
- "Спой!"- прикажу тебе..
- Спою!
- Запри для друга дверь...
- Запру!
- Скажу тебе: убей!..
- Убью!
- Скажу тебе: умри!..
- Умру!
- А если захлебнусь?
- Спасу!
- А если будет боль?
- Стерплю!
- А если вдруг - стена?
- Снесу!
- А если - узел?
- Разрублю!
- А если сто узлов?
- И сто!..
- Любовь тебе отдать?
- Любовь!..
- Не будет этого!
- За что?!
- За то, что
не люблю рабов.

1969

 

В. Рождественский
ЛЮБОВЬ

Не отдавай в забаву суесловью
Шесть этих букв, хотя к ним мир привык.
Они — огонь. «Любовь» рифмует с «Кровью»
Приметливый и мудрый наш язык.

«Любовь» и «Кровь». Покуда сердце бьется
И гонит в теле крови теплоту,
Ты словно пьешь из вечного колодца,
Преобразив в действительность мечту.

От тусклых дней в их неустанной смене,
Когда порою сердцу все мертво,
В нежданный мир чудесных превращений
Тебя любви уводит торжество.

Вот женщина, в которой столько света,
Друг в непогоду, спутница в борьбе,—
И сразу сердце подсказало: эта,
Да, только эта — луч в твоей судьбе!

Пускай она мечты твоей созданье,
Одно воображение твое —
С ней вечности горячее дыханье
Уже легло в земное бытие.

Как зов, дошедший из глубин столетий,
Как вспышка света за порогом тьмы,
И наш огонь возьмут в наследство дети,
Чтобы войти в бессмертье, как и мы.

Январь 1946

 

И еще один В. Рождественского
Любовь, любовь — загадочное слово,
Кто мог бы до конца тебя понять?
Всегда во всем старо ты или ново,
Томленье духа ты иль благодать?

Невозвратимая себя утрата
Или обогащенье без конца?
Горячий день, какому нет заката,
Иль ночь, опустошившая сердца?

А может быть, ты лишь напоминанье
О том, что всех нас неизбежно ждет:
С природою, с беспамятством слиянье
И вечный мировой круговорот?

Август 1976

 

С. Есенин. "Клён ты мой опавший..."
Клён ты мой опавший, клён заледенелый!
Что стоишь склонившись под метелью белой?
Или что увидел? Или что услышал?
Словно за деревню погулять ты вышел.
И, как пьяный сторож, выйдя на дорогу,
Утонул в сугробе, приморозил ногу.
Ах, и сам я нынче чтой-то стал не стойкий,
Не дойду до дома с дружеской попойки.
Там вон встретил вербу, там сосну приметил,
Распевал им песни про метель о лете.
Сам себе казался я таким же клёном,
Только не опавшим, а вовсю зелёным.
И утратив скромность, одуревши в доску,
Как жену чужую, обнимал берёзку.

 

Очень красиво, только так грустно!

 

ЭТО НЕБО (Игорь Бурдонов)

"Это Небо." - сказал Летящий в облаках.
"Да?" - удивился я.
"Это Море." - сказал Плывущий в волнах.
"Такого не может быть!" - рассмеялся я.
"Это Поле с зелёной травой." -
сказал по земле Идущий.
"Какие глупые сказки!" - крикнул сердито я.

"Это Лес, а в Лесу деревья.
На деревьях сидят три птицы.
Птица Счастья - красного цвета.
Птица Смерти - белого цвета.
Птица Жизни - что твой воробей."

"Не бывает в лесу деревьев.
Не бывает птицы Счастья.
Не бывает птицы Смерти.
Но откуда, Лесной человек,
ты узнал, что в моих ладонях -
живой воробей?"

"Да?" - удивился человек без уха.
"В самом деле?" - воскликнул человек без носа.
"Что я вижу!" - кричал человек без глаз.
"Какой удивительный сон." -
пропел человек без лица.

"Это Небо!" - я закричал.
"Это Море!" - я закричал.
"Это Поле с зелёной травой!" - я закричал.

"Какой удивительный сон." -
пропел человек без лица.

 

Моя любовь к тебе - как горная вершина...

Моя любовь к тебе - как горная вершина
или волна солоноватая морская.
Всё, чем я жил и чем живу, она вершила,
ни на минуту от себя не отпуская.

Я видел, как она растет и как шагает,
то сокрушительна, а то нетороплива.
Она то стужей леденит, то обжигает,
пора прилива у нее, пора отлива.

Она не бросит ни за что, но и не просит
бежать за ней, когда за дверью непогода.
Она раскинется тайгой, где нету просек,
а то прикинется рекой, где нету брода.

А ты всё так же дорожишь лишь небом синим.
Зачем ты веришь в эту ложь, не понимаю,
и так растерянно дрожишь под небом зимним,
и так испуганно живешь от мая к маю.

Юрий Левитанский

 

Марина Цветаева

Мне нравится, что вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной -
Распущенной - и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.

Мне нравится еще, что вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не вас целую.
Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем ни ночью - всуе...
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!

Спасибо вам и сердцем и рукой
За то, что вы меня - не зная сами! -
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами, -
За то, что вы больны - увы! - не мной,
За то, что я больна - увы! - не вами.
_______________________________________________________________________
Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес,
Оттого что лес - моя колыбель, и могила - лес,
Оттого что я на земле стою - лишь одной ногой,
Оттого что я тебе спою - как никто другой.

Я тебя отвоюю у всех времен, у всех ночей,
У всех золотых знамен, у всех мечей,
Я ключи закину и псов прогоню с крыльца -
Оттого что в земной ночи я вернее пса.

Я тебя отвоюю у всех других - у той, одной,
Ты не будешь ничей жених, я - ничьей женой,
И в последнем споре возьму тебя - замолчи! -
У того, с которым Иаков стоял в ночи.

Но пока тебе не скрещу на груди персты -
О проклятие! - у тебя остаешься - ты:
Два крыла твои, нацеленные в эфир, -
Оттого что мир - твоя колыбель, и могила - мир!
________________________________________________________________________

 

«…Один порыв разрушил хрупкий храм.
Хрусталь усыпал каменные плиты…
Зачем теперь, казнясь, взывать к богам?
Но я шепчу, шепчу свои молитвы…»

 

Я жизнь гашу, а не свечу
На свете не найдется Прометея,
Чтоб вновь ее зажечь.
Лестат де Лионкур
Энн Райс

 

я несу твоё сердце в себе-
твоё сердце в моём.
никогда не расстанусь я с ним
и куда ни пойду, ты со мной.
все дела и поступки мои
разделю я с тобой,
я судьбы не боюсь
ибо ты мне судьба и звезда,
мне не нужен весь мир,
ты - мой мир, моя истина и красота.
это тайна, известная многим,
это корень корней,
ствол стволов,
небо небес,
дерево, именем жизнь,
растущее выше мечтаний души
и ума дерзновений.
это чудо,
хранящее звёзды от смерти..
я несу твоё сердце,
твоё сердце в моём/

 

Надеюсь людям,что прочтут ниженаписанное,пригодится в жизни.

Николай Гумилев

"ПЬЯНЫЙ ДЕРВИШ"
Соловьи на кипарисах, и над озером луна,
Камень черный, камень белый, много выпил я вина.
Мне сейчас бутылка пела громче сердца моего:
"Мир лишь луч от лика друга, всё иное - тень его!"

Виночерпия взлюбил я не сегодня, не вчера,
Не вчера и не сегодня пьяный с самого утра.
И хожу и похваляюсь, что узнал я торжество:
"Мир лишь луч от лика друга, всё иное - тень его!"

Я бродяга и трущобник, непутевый человек,
Всё, чему я научился, всё забыл теперь навек,
Ради розовой усмешки и напева одного:
"Мир лишь луч от лика друга, всё иное - тень его!"

Вот иду я по могилам, где лежат мои друзья,
О любви спросить у мертвых неужели мне нельзя?
И кричит из ямы череп тайну гроба своего:
"Мир лишь луч от лика друга, всё иное - тень его!"

Под луною всколыхнулись в дымном озере струи,
На высоких кипарисах замолчали соловьи,
Лишь один запел так громко, тот, не певший ничего:
"Мир лишь луч от лика друга, всё иное - тень его!"

<Февраль 1921>

Ну и позволю себе отнять еще немного чужого времени для прочтения одного произведения Франсуа Вийона

"Спор между Вийоном и его душою"

- Кто это? - Я.- Не понимаю, кто ты?
- Твоя душа. Я не могла стерпеть.
Подумай над собою.- Неохота.
- Взгляни - подобно псу,- где хлеб, где плеть,
Не можешь ты ни жить, ни умереть.
- А отчего? - Тебя безумье охватило.
- Что хочешь ты? - Найди былые силы.
Опомнись, изменись.- Я изменюсь.
- Когда? - Когда-нибудь.- Коль так, мой милый,
Я промолчу.- А я, я обойдусь.

- Тебе уж тридцать лет.- Мне не до счета.
- А что ты сделал? Будь умнее впредь.
Познай! - Познал я все, и оттого-то
Я ничего не знаю. Ты заметь,
Что нелегко отпетому запеть.
- Душа твоя тебя предупредила.
Но кто тебя спасет? Ответь.- Могила.
Когда умру, пожалуй, примирюсь.
- Поторопись.- Ты зря ко мне спешила.
- Я промолчу.- А я, я обойдусь.

- Мне страшно за тебя.- Оставь свои заботы.
- Ты - господин себе.- Куда себя мне деть?
- Вся жизнь - твоя.- Ни четверти, ни сотой.
- Ты в силах изменить.- Есть воск и медь.
- Взлететь ты можешь.- Нет, могу истлеть.
- Ты лучше, чем ты есть.- Оставь кадило.
- Взгляни на небеса.- Зачем? Я отвернусь.
- Ученье есть.-Но ты не научила.
- Я промолчу.- А я, я обойдусь.

- Ты хочешь жить? - Не знаю. Это было.
- Опомнись! - Я не жду, не помню, не боюсь.
- Ты можешь все.- Мне все давно постыло.
- Я промолчу.-А я, я обойдусь.

 

"СТРЕМЛЕНИЕ"
Я тороплю себя ежесекундно, ежечасно -
Успеть бы всё свершить, что предначертано судьбой.
И так проходят дни - и бесполезно, и всечасно -
Дни, как поток машин,
Что вечность обгоняют чередой.
Через окно автомобиля видишь вечность,
Что шпиль собора в гордой готике постиг?
Ничто не превратиться в бесконечность,
Исчезнет, распадется жизни миг -
Все неизведанные чувства, счастья быстротечность,
Неведомые острова и мудрость древних книг.
Куда не оглянусь, она всегда со мною -
Та тень, что заставляет спорить шаг,
Так одинокий путник среди тьмы порой ночною
Вдруг остановится, когда его коснется страх.
Он жаждет тишины безмолвной, безопасной,
Заслышав шорох тайный существа, идущего шаг в шаг,
И он бежит, бежит страшась увидеть лик ужасный,
Несясь вслепую меж дерев в кромешный, черный мрак
А тот, другой, бежать уж не стремиться,
Он тих и призрачен, но станет грозен в миг,
Час жертвы пробил - надо ль торопиться?..
Мученье - вот удел того, кто каплю вечности постиг
Стивен Добинс

***

Кто верил в то, что все мои мечты,
Безумные и дерзкие порывы,
Вдруг оживут? - Одна лишь ты,
Ты верила в меня,
В мой путь нетерпеливый
Из романа С. Кинга "БЕССОНИЦА"

 

Марина Цветаева
* * *

Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес,
Оттого что лес - моя колыбель, и могила - лес,
Оттого что я на земле стою - лишь одной ногой,
Оттого что я о тебе спою - как никто другой.

Я тебя отвоюю у всех времен, у всех ночей,
У всех золотых знамен, у всех мечей,
Я ключи закину и псов прогоню с крыльца -
Оттого что в земной ночи я вернее пса.

Я тебя отвоюю у всех других - у той, одной,
Ты не будешь ничей жених, я - ничьей женой,
И в последнем споре возьму тебя - замолчи!-
У того, с которым Иаков стоял в ночи.

Но пока тебе не скрещу на груди персты -
О проклятие!- у тебя остаешься - ты:
Два крыла твои, нацеленные в эфир,-
Оттого, что мир - твоя колыбель, и могила - мир!
​

 

Хочу понять, за что в ответе я,
Ищу опору взгляду.
Незыблемы законы бытия,
И всё идёт к распаду.
И увядает звук, и рушатся мосты,
И трескается фреска,
И проступают скулы вечной немоты
Невнятно и нерезко.

Разуверяя, что вращение миров
Бессмысленно и зыбко,
Каких нам только не сулит даров
Джокондова улыбка.
Когда б ни в уголках её медовых глаз
Бессмертие - то, где ты…
Но ускользает из ладони всякий раз
Соломинка ответа.

Равны в неведении и я, и древний грек,
И реющая птица.
И через день, и через год, и через век
Всё снова повторится.
Лишь небо чёрное, сойдясь над головой,
Застынет, не мигая,
Да бледный след моей орбиты круговой
Пересечёт другая…

 

Э. Асадов
Я могу тебя очень ждать,
Долго-долго и верно-верно,
И ночами могу не спать
Год, и два, и всю жизнь, наверно!

Пусть листочки календаря
Облетят, как листва у сада,
Только знать бы, что все не зря,
Что тебе это вправду надо!

Я могу за тобой идти
По чащобам и перелазам,
По пескам, без дорог почти,
По горам, по любому пути,
Где и черт не бывал ни разу!

Все пройду, никого не коря,
Одолею любые тревоги,
Только знать бы, что все не зря,
Что потом не предашь в дороге.

Я могу для тебя отдать
Все, что есть у меня и будет.
Я могу за тебя принять
Горечь злейших на свете судеб.


Н. Гумилёв "Воспоминанье"
Над пучиной в полуденный час
Пляшут искры, и солнце лучится,
И рыдает молчанием глаз
Далеко залетевшая птица.

Заманила зеленая сеть
И окутала взоры туманом,
Ей осталось лететь и лететь
До конца над немым океаном.

Прихотливые вихри влекут,
Бесполезны мольбы и усилья,
И на землю ее не вернут
Утомленные белые крылья.

И когда я увидел твой взор,
Где печальные скрылись зарницы,
Я заметил в нем тот же укор,
Тот же ужас измученной птицы.

 

Кто жил и мыслил, тот не может
В душе не презирать людей;
Кто чувствовал, того тревожит
Призрак невозвратимых дней:
Тому уж нет очарований,
Того змия воспоминаний,
Того раскаянье грызет. . .

Александр Сергеевич...

 

а Тарас Шевченко...?

 

Владимир Маяковский


НЕОБЫЧАЙНОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ, БЫВШЕЕ С
ВЛАДИМИРОМ МАЯКОВСКИМ ЛЕТОМ НА ДАЧЕ

(Пушкино. Акулова гора, дача Румянцева,
27 верст по Ярославской жел. дор.)

В сто сорок солнц закат пылал,
в июль катилось лето,
была жара,
жара плыла -
на даче было это.
Пригорок Пушкино горбил
Акуловой горою,
а низ горы -
деревней был,
кривился крыш корою.
А за деревнею -
дыра,
и в ту дыру, наверно,
спускалось солнце каждый раз,
медленно и верно.
А завтра
снова
мир залить
вставало солнце ало.
И день за днем
ужасно злить
меня
вот это
стало.
И так однажды разозлясь,
что в страхе все поблекло,
в упор я крикнул солнцу:
"Слазь!
довольно шляться в пекло!"
Я крикнул солнцу:
"Дармоед!
занежен в облака ты,
а тут - не знай ни зим, ни лет,
сиди, рисуй плакаты!"
Я крикнул солнцу:
"Погоди!
послушай, златолобо,
чем так,
без дела заходить,
ко мне
на чай зашло бы!"
Что я наделал!
Я погиб!
Ко мне,
по доброй воле,
само,
раскинув луч-шаги,
шагает солнце в поле.
Хочу испуг не показать -
и ретируюсь задом.
Уже в саду его глаза.
Уже проходит садом.
В окошки,
в двери,
в щель войдя,
валилась солнца масса,
ввалилось;
дух переведя,
заговорило басом:
"Гоню обратно я огни
впервые с сотворенья.
Ты звал меня?
Чаи гони,
гони, поэт, варенье!"
Слеза из глаз у самого -
жара с ума сводила,
но я ему -
на самовар:
"Ну что ж,
садись, светило!"
Черт дернул дерзости мои
орать ему,-
сконфужен,
я сел на уголок скамьи,
боюсь - не вышло б хуже!
Но странная из солнца ясь
струилась,-
и степенность
забыв,
сижу, разговорясь
с светилом
постепенно.
Про то,
про это говорю,
что-де заела Роста,
а солнце:
"Ладно,
не горюй,
смотри на вещи просто!
А мне, ты думаешь,
светить
легко.
- Поди, попробуй! -
А вот идешь -
взялось идти,
идешь - и светишь в оба!"
Болтали так до темноты -
до бывшей ночи то есть.
Какая тьма уж тут?
На "ты"
мы с ним, совсем освоясь.
И скоро,
дружбы не тая,
бью по плечу его я.
А солнце тоже:
"Ты да я,
нас, товарищ, двое!
Пойдем, поэт,
взорим,
вспоем
у мира в сером хламе.
Я буду солнце лить свое,
а ты - свое,
стихами".
Стена теней,
ночей тюрьма
под солнц двустволкой пала.
Стихов и света кутерьма
сияй во что попало!
Устанет то,
и хочет ночь
прилечь,
тупая сонница.
Вдруг - я
во всю светаю мочь -
и снова день трезвонится.
Светить всегда,
светить везде,
до дней последних донца,
светить -
и никаких гвоздей!
Вот лозунг мой
и солнца!



Холод большой.
Зима здорова.
Но блузы
прилипли к потненьким.
Под блузой коммунисты.
Грузят дрова.
На трудовом субботнике.
Мы не уйдем,
хотя
уйти
имеем
все права.
В н а ш и вагоны,
на н а ш е м пути,
н а ш и
грузим
дрова.
Можно
уйти
часа в два,-
но м ы -
уйдем поздно.
Н а ш и м товарищам
н а ш и дрова
нужны:
товарищи мерзнут.
Работа трудна,
работа
томит.
За нее
никаких копеек.
Но м ы
работаем,
будто м ы
делаем
величайшую эпопею.
Мы будем работать,
все стерпя,
чтоб жизнь,
колёса дней торопя,
бежала
в железном марше
в н а ш и х вагонах,
по н а ш и м степям,
в города
промерзшие
н а ш и.
"Дяденька,
что вы делаете тут?
столько
больших дядей?"
- Что?
Социализм:
свободный труд
свободно
собравшихся людей.

А ЭТО:

Демон М.Ю. Лермонтов

Клянусь я первым днем творенья,
Клянусь его последним днем,
Клянусь позором преступленья
И вечной правды торжеством.
Клянусь паденья горькой мукой,
Победы краткою мечтой;
Клянусь свиданием с тобой
И вновь грозящею разлукой.
Клянуся сонмищем духов,
Судьбою братий мне подвластных,
Мечами ангелов бесстрастных.
Моих недремлющих врагов;
Клянуся небом я и адом,
Земной святыней и тобой,
Клянусь твоим последним взглядом,
Твоею первою слезой,
Незлобных уст твоих дыханьем,
Волною шелковых кудрей,
Клянусь блаженством и страданьем.
Клянусь любовию моей:
Я отрекся от старой мести,
Я отрекся от гордых дум;
Отныне яд коварной лести
Ничей уж не встревожит ум;
Хочу я с небом примириться,
Хочу любить, хочу молиться.
Хочу я веровать добру.
Слезой раскаянья сотру
Я на челе, тебя достойном,
Следы небесного огня -
И мир в неведенье спокойном
Пусть доцветает без меня!
О! верь мне: я один поныне
Тебя постиг и оценил:
Избрав тебя моей святыней,
Я власть у ног твоих сложил.
Твоей - любви я жду как дара,
И вечность дам тебе за миг;
В любви, как в злобе, верь, Тамара,
Я неизменен и велик.
Тебя я, вольный сын эфира,
Возьму в надзвездные края;
И будешь ты царицей мира,
Подруга первая моя;
Без сожаленья, без участья
Смотреть на землю станешь ты,
Где нет ни истинного счастья,
Ни долговечной красоты,
Где преступленья лишь да казни,
Где страсти мелкой только жить;
Где не умеют без боязни
Ни ненавидеть, ни любить.
Иль ты не знаешь, что такое
Людей минутная любовь?
Волненье крови молодое,-
Но дни бегут и стынет кровь!
Кто устоит против разлуки,
Соблазна новой красоты,
Против усталости и скуки
И своенравия мечты?
Нет! не тебе, моей подруге,
Узнай, назначено судьбой
Увянуть молча в тесном круге
Ревнивой грубости рабой,
Средь малодушных и холодных,
Друзей притворных и врагов,
Боязней и надежд бесплодных,
Пустых и тягостных трудов!
Печально за стеной высокой
Ты не угаснешь без страстей,
Среди молитв, равно далеко
От божества и от людей.
О нет, прекрасное созданье,
К иному ты присуждена;
Тебя иное ждет страданье.
Иных восторгов глубина;
Оставь же прежние желанья
И жалкий свет его судьбе:
Пучину гордого познанья
Взамен открою я тебе.
Толпу духов моих служебных
Я приведу к твоим стопам;
Прислужниц легких и волшебных
Тебе, красавица, я дам;
И для тебя с звезды восточной
Сорву венец я золотой;
Возьму с цветов росы полночной;
Его усыплю той росой;
Лучом румяного заката
Твой стан, как лентой, обовью,
Дыханьем чистым аромата
Окрестный воздух напою;
Всечасно дивною игрою
Твои слух лелеять буду я;
Чертоги пышные построю
Из бирюзы и янтаря;
Я опущусь на дно морское,
Я полечу за облака,
Я дам тебе все, все земное -
Люби меня!..

 

Есенин.

Да! теперь решено без возврата,
я покинул родные края,
Уж не будут листвою крылатой
Надо мною звенеть тополя
Низкий дом мой давно ссутулился
Старый пес мой давно издох
На Московских изогнутых улицах
Помереть знать судил мне Бог
Я люблю этот город вязевый
Пусть обрюзг он и пусть одрях
золотая дремотная Азия
Опочила на куполах
А когда ночью месяц светит
Когда светит черт знает как
Я иду головою свесясь
переулком в знакомый кабак
Шум и гам в этом логове жутком
Но всю ночь напролет до зари
Я читаю стихи проституткам
И с бандюгами жарю спирт
Сердце бъется все чаще и чаще
иИ уж я говорю невпопад
Я такой же как вы пропащий
И уж мне не уйти назад
Низкий дом мой давно ссутулился
Старый пес мой давно издох
На Московских изогнутых улицах
Помереть знать судил мне Бог...

 

Цветаева

МОЛИТВА

Христос и Бог! Я жажду чуда
Теперь, сейчас, в начале дня!
О, дай мне умереть, покуда
Вся жизнь как книга для меня.

Ты мудрый, Ты не скажешь строго:
- "Терпи, еще не кончен срок".
Ты сам мне подал - слишком много!
Я жажду сразу - всех дорог!

Всего хочу: с душой цыгана
Идти под песни на разбой,
За всех страдать под звук органа
и амазонкой мчаться в бой;

Гадать по звездам в черной башне,
Вести детей вперед, сквозь тень...
Чтоб был легендой - день вчерашний,
Чтоб был безумьем - каждый день!

Люблю и крест, и шелк, и каски,
Моя душа мгновений след...
Ты дал мне детство - лучше сказки
И дай мне смерть - в семнадцать лет!
26 сентября 1909, Таруса

 

Ну вот... Перед носом захлопнули дверь.
Нелепо скулить и рычать бесполезно...
Воспитанный пес не считает потнрь,
Он просто уходит походкой нетрезвой.
Обидеть легко. а собаку - вдвойне.
Убийственность фраз не летит мимо цели.
Собачников много, и шкура при мне,
Снимаю ошейник - быть может, пристрелят?
Бессмысленно жить, если в дом не войдешь.
Ты предан и проден за стыд и измену.
По мертвому другу - поломаный грош,
Куда уж краснее заламывать цену...
Я мог бы снести этот глупый замок
Скандально небрежным движением лапы.
Я мог бы сказать ей... О, если б я мог!
Но там, за стеною, не всхлипы, а всхрапы...
Иду по ступенькам заплеваным вниз.
Все было, как олжно, все было недаром...
Хозяйки моей романтичный каприз
Выходит навстречу мятущимся фарам...

Андрей Белянин



Скоро год, как я живу тобой,
Заключенный круговым движеньем,
Замкнутый зеркальным отраженьем
В серебро с эмалью голубой.
Скоро год, как я дыше не в твкт
С окружающим реальным миром,
Нестыковку лиры и квартиры
Разделяет арестантский тракт.
Скоро год, как я иду туда,
Где звезда святого Вифлеема
Катится по плоскости колена
В пруд, где не расколется вода.
Скоро год, как я ношу цветы
К пьедесталу собственных иллюзий,
Своенравно-кареглазой Музе
Возводя горящие холсты.
Скоро год, как теплая ладонь
Чуть касалась лба, благославляя,
А в камине тихо догорает
Наших писем святочный огонь.
Скоро, скоро - подытожив срок,
Век процдет, и я поставлю крестик...
Мы давно, конечно, будем вместе.
Дай-то Бог...

Андрей Белянин

 

Любви бессмысленные строчки
Сказала как-то мне судьба.
Я не поверила сначала,
Но вскоре встретилась сама.

Мы были так близки друг другу,
Но разделили нас года
Не пронесли мы пламя страсти
Сквозь время, вьюги и ветра.

Мне было больно-
В сердце рана
А на устах твои слова:
"Прости меня, я не подумал...
Я всё же зря любил тебя!"

Я долго думала сначала
Была ли я тебе нужна?
Подумав, я сказала слёзно:
"Ну всё прощай любовь моя!"

И с тех времён я поняла
Бывает, что любовь напрасна
И лишь бессмысленность в словах:
"Мы будем вместе навсегда!"...



Я уйду печаль не скрывая,
Растворюсь в тумане небес...
Слёзы горечи я проливала
Над безудержной болью моей.

Мне пройти в жизни многое надо
И познать, что такое судьба.
Только страх под вуалью скрывая,
Не даёт сделать шагу назад.

Я боюсь потерять, что-то в жизни.
Не открыть тех дверей, что нужны.
И замкнувшись на главной дороге
Позабыть куда нужно идти...

 

Джульетта:

О, горе мне!

Ромео:

Она сказала что-то.
О, говори, мой светозарный ангел!
Ты надо мной сияешь в мраке ночи,
Как легкокрылый посланец небес
Пред изумленными глазами смертных,
Глядящих, головы закинув ввысь,
Как в медленных парит он облаках
И плавает по воздуху.

Джульетта:

Ромео!
Ромео, о зачем же ты Ромео!
Покинь отца и отрекись навеки
От имени родного, а не хочешь —
Так поклянись, что любишь ты меня, —
И больше я не буду Капулетти.

Ромео:

Ждать мне еще иль сразу ей ответить?

Джульетта:

Одно ведь имя лишь твое — мне враг,
А ты — ведь это ты, а не Монтекки.
Монтекки — что такое это значит?
Ведь это не рука, и не нога,
И не лицо твое, и не любая
Часть тела. О, возьми другое имя!
Что в имени? То, что зовем мы розой, —
И под другим названьем сохраняло б
Свой сладкий запах! Так, когда Ромео
Не звался бы Ромео, он хранил бы
Все милые достоинства свои
Без имени. Так сбрось же это имя!
Оно ведь даже и не часть тебя.
Взамен его меня возьми ты всю!


Шекспир вечен...

 

Море
Обнимет, закопает в пески,
Закинут рыболовы лески,
Поймают в сети наши души,
Прости меня моя любовь.

Поздно,
О чем-то думать слишком поздно,
Тебе, я чую, нужен воздух,
Лежу в такой огромной луже,
Прости меня моя любовь.

Джинсы
Воды набрали и прилипли,
Мне кажется, мы крепко влипли,
Мне кажется, потухло солнце,
Прости меня моя любовь.

Тихо,
Не слышно ни часов, ни чаек,
Послушно сердце выключаем,
И ты в песке, как будто в бронзе,
Прости меня моя любовь.

 

Отодвинув мечты и устав от идей,
Жду зимы как другие не ждут.
Помнишь, ты обещал, что не будет дождей?
А они всё идут и идут...

Удивлённо смотрю из квартирных окон-
Я во сне или всё ж наяву?
Помнишь, ты говорил, что вся жизнь - это сон?
Я проснулась, и странно, живу...

А назавтра опять мне играть свою роль,
И смеяться опять в невпопад.
Помнишь, ты говорил, что любовь - это боль?!
Ты ошибся, любовь - это ад...



***

Я вернусь в этот мир еще через пару столетий.
Я вернусь в этот мир, по Тебе одному лишь скорбя.
Будут розы цвести, будут так же улыбчивы дети,
Будет всё, как и прежде, но только не будет Тебя.

Или будешь цветком - удивительно синим и нежным
И отчаянно гордым, но с более тонкой душой.
Я Тебя отыщу в этом красочном море безбрежном,
Я спущусь к Тебе с неба алмазною каплей большой.

Будет всё, как и прежде: в дурманящий запах покоса
Я спущусь в эту ночь серебристым, душистым дождём.
И обнимут Тебя тихим утром прохладные росы,
И, как прежде, рассвета с Тобою вдвоём подождём.

А потом на заре два счастливых, как мы, человека
Приподнимут бутон и разделят росу на двоих.
Ах, как долго мне ждать это утро далекого века.
Я сегодня хочу быть дождём на ладонях Твоих.

Светлана Смолина

 

Одно из моих лучших произведений:

Она…

Истина! – пронзила сердце мне
В тот самый миг, когда сказал себе я все – хватит
Что нет красивых женщин на земле тем более любви
Что это просто бред, построенный на фальши
Но в этот самый момент кажись, я понял, что нет
Что есть любовь на земле и где–то рядом
Когда увидел глаза красивые как небеса
Я понял это она, я догадался
О Боже, что ты творишь с моим и так больным сердцем
Больным, но не по здоровью, а от любовного стресса
Ты заставляешь стучать его как можно быстрее
Чем просто может оно или должно, тем неимение
В твоих глазах я увидел, что мне совсем не знакомо
Что я не видел в других загадку тайну души, но
Это чувства мои твоих же я не увидел
Скажи, что сделал не так ну, чем тебя я обидел
К чему насмешки судьбы я даже имя не знаю
Но понимаю сейчас, навеки счастье теряю
А ты не хочешь понять моей душе и так больно
О столько лет одиночества поверь не так уж прикольно
Я не забуду твой взгляд он навсегда в моем сердце
Я только сейчас это понял что, значит, заперта дверца
Когда с размахом об стену разбиваются чувства
Когда влюблен до предела, можно сказать до безумства
Но твои чувства ни что их просто топчут ногами
Их даже не признают, кто не любил, тот не знает
И как же дальше мне жить только с надеждою в Бога
Что он мой путь озарит, и просветлеет дорога
И я войду в белый Храм зажгу, что есть в зале свечи
Себя молитвам предам, я знаю, так будет легче.

 

И спросит Бог: "Никем не ставший,
Зачем ты жил? Что смех твой значит?"
"Я утешал рабов уставших",
Отвечу я. И Бог заплачет.
(с) И. Губерман

 

Вай,вай,вай а вы известный поэт?Можно афтограф?

Он
...отдавал себе отчет
И в словах и в поведенье,
Но взаймы ни Бог, ни черт
Не давал ни разу денег,
Переигрывал судьбу,
Мог любить и ненавидеть,
В белых тапочках в гробу
Никого не тщился видеть,
Мог играть и без струны --
Дескать, вывезет кривая --
И терпеть не мог войны,
Потому что убивают.
...отдавал себе отчет
В сроках жизни и дистанций,
Выпал нечет или чет --
Все равно. Он отчитался.​

©Олег Ладыженский​

 

о, Павлуша, Губерман - это тема

Мой миленький дружок
не дует в свой рожок,
и будут у дружка
за это два рожка.

Не зря у Бога люди вечно просят
успеха и удачи в деле частном:
хотя нам деньги счастья не приносят,
но с ними много легче быть несчастным.

Очень многие дяди и тети
по незрелости вкуса и слуха
очень склонны томление плоти
принимать за явление духа.

Обожая талант свой и сложность,
так томится он жаждой дерзнуть,
что обидна ему невозможность
самому себе жопу лизнуть.

Душой своей, отзывчивой и чистой,
других мы одобряем не вполне;
весьма несимпатична в эгоистах
к себе любовь сильнее, чем ко мне.

По обе стороны морали
добра и зла жрецы и жрицы
так безобразно много срали,
что скрыли контуры границы.


У Марины Цветаевой:

Ахматовой

Кем полосынька твоя
Нынче выжнется?
Чернокосынька моя!
Чернокнижница!
Дни полночные твои,
Век твой таборный...
Все работнички твои
Разом забраны.
Где сподручники твои,
Те сподвижнички?
Белорученька моя,
Чернокнижница!
Не загладить тех могил
Слезой, славою.
Один заживо ходил —
Как удавленный.
Другой к стеночке пошел
Искать прибыли.
(И гордец же был-сокол!)
Разом выбыли.
Высоко твои братья!
Не докличешься!
Яснооконька моя,
Чернокнижница!
А из тучи-то (хвала —
Диво дивное!)
Соколиная стрела,
Голубиная...
Знать, в два перышка тебе
Пишут тамотка,
Знать, уж в скорости тебе
Выйдет грамотка:
— Будет крылышки трепать
О булыжники!
Чернокрылонька моя!
Чернокнижница!
* См. А.Ахматова.
29 декабря 1921


АННЕ АХМАТОВОЙ

Узкий, нерусский стан -
Над фолиантами.
Шаль из турецких стран
Пала, как мантия.

Вас передашь одной
Ломаной черной линией.
Холод - в весельи, зной -
В Вашем унынии.

Вся Ваша жизнь - озноб,
И завершится - чем она?
Облачный - темен - лоб
Юного демона.

Каждого из земных
Вам заиграть - безделица!
И безоружный стих
В сердце нам целится.

В утренний сонный час,
- Кажется, четверть пятого, -

Я полюбила Вас,
Анна Ахматова.

11 февраля 1915

 

Дудин.


Окружены изменчивым пространством,
Малейший в жизни отмечая крен,
Мы лишь в себе с невольным постоянством
Не замечаем вечных перемен.
Мы слово смыслом наполняем вещим,
Мы глиною ложимся на каркас,
Мы создаем и изменяем вещи —
А эти вещи изменяют нас.
Нет пустоты. И все всегда в полете.
Повсюду — на пылинке и звезде,
Живая мысль меняющейся плоти
Настойчиво пульсирует везде.
Сосчитаны глубинные коренья
Раздробленного в мире естества,
Над мировым законом тяготенья
Царит закон всемирного родства.