Записки безумца

Билат, грёбанные тормоза!!!! Фак, по третьему разу всё переписывать!!!

Искажая реальность,
Раздвигая границы
Восприятия жизни,
Ожидания смерти,
Нас зовёт неизвестность,
Одиночества лица,
Подсознания мины
Видят, кто уйдёт первым.
Нас уже не осталось,
Мы разбились о скалы,
Мы порезали вены,
Мы ушли из вселенной,
Всё не так, как казалось,
Мы нашли, что искали,
Гаснут новые темы,
Но одна неизменна

Я не нашёл свою жизнь,
Я так хотел видеть небо,
Я слышу слово "держись"
Я вижу реальность, в которой я не был

Подсознания игры,
Угасающий разум,
Эйфория печали,
В оправдание - слабость
Саблезубые тигры
Убивают не сразу,
Мысли течь перестали
И прощание - в радость
Нас уже не осталось,
Мы разбились о скалы
Человеческой боли,
Равнодушия взглядов,
Всё не так, как казалось,
Мы забыли, что знали,
Мы довольны в неволе,
Глушим множество ядов,

Я не нашёл свою жизнь,
Я так хотел видеть небо,
Я слышу слово "держись",
Я вижу реальность, в которой я не был

Непонятная пища людей и богов,
Лики смерти мнгновенно сменяют друг друга,
Неизвестная радость цепей и оков,
И закованы души в стальные кольчуги

Я не ищу свою жизнь,
Я не хочу видеть небо,
Мне незачем слышать "держись",
Я был уже там, где я не был.
Я нашёл свою смерть,
Я пеплом вознёсся на небо,
Отринул земную я твердь -
Я стану тем, кем я не был

 

Если ты про песню (пост 51), то - ночь работал, утром смотрел А1, всякие весёлые клипешники, вот и написалось, если про "персональный ад" (пост 50), то просто вспомнил и постарался описать один свой ночной кошмар, надеюсь, получилось.
ЗЫ: Эт я сам себя рекламирую ))

 

Мир не без добрых людей

Мир не без добрых людей,
Они всегда хотят помочь,
Их головы полны идей,
Озвучить их они не прочь.

Они живут лишь для других,
Они всегда дадут совет,
И жизнь твоя - кино для них,
Их манит чужих жизней свет.

Коль гонишь ты по жизни лихо,
Они тебя оберегут -
Чтоб не убился, тихо-тихо
В колёса палочки воткнут.

Когда вдруг ты оголодаешь,
Присядешь за горячий суп,
"Подавишься - не так глотаешь",
И ложку тут же отберут.

Вот рядом барышня сопит,
Лежите, нежитесь в тепле,
А тут они - "забыл про СПИД?"
И барышню ведут к себе.

Стоишь, не можешь сделать шаг,
На шее камень спину гнёт,
Шепнёт на ухо: "Ну же, брат"
И в спину братски подтолкнёт... )

 

) Я не просто чудо, я самое чудесное из чуд ))

 

Vinil, GreenBean, спасибо

 

"Земля без лета"

Владенья зимы, вотчина снега,
Забытая богом земля без лета...
Лишь два из двенадцати - теплоты нега,
Лишь тогда расцветают болота,
Распрямляются стебли осоки,
Жадно ловят солнечный свет,
Раздаётся крик бойкой сороки,
Оживает на тундре ягеля плед...

Чавкает грязь под подошвой сапог,
И трясина настойчиво тянет ко дну,
Мелкий дождь моросит, я до нитки промок,
Но мне надо идти, и я дальше иду...
Чёрно-коричневый тундры узор,
Ярко-жёлтые пятна морошки,
Болота и зелень - куда ни брось взор,
Комарьё загрызает и мошки

Но взлетит вертолёт, понесётся земля,
К иллюминатору я прижимаюсь -
Бесконечная тундра - её вижу я,
Край озёр и болот - и в него я влюбяюсь...
Изрезан сей край морщинами рек,
Отмечен озёр родимыми пятнами,
Здесь словно навеки каменный век,
И мысли не гнетут неприятные...

А зима словно сна одеялом укроет,
Спрячет грязь, заморозит болота,
И голодный песец когтями снег роет,
Девственный сон покоряет природу...
И по пояс в снегу, и метелью в глаза,
Злобный ветер рвёт кожу до боли,
На щеке замерзает скупая слеза,
Что от ветра скатилась невольно...

Но неважно - снег, ветер, иль злая метель,
Наплевать и на дождь, и на грязь, на трясину,
Здесь ведь тоже весною бывает капель,
И я летом здесь точно не сгину
Здесь - второй дом, здесь друзья и работа,
Из двух лет половину я тут проводил,
Здесь и труд мой, и отдых, другие заботы,
Нет, не жалею, что в тундре пожил...

 

так, баловство

Искать, найти и потерять,
Попробовать забыть, попробовать забыться,
Бросать, бежать, опять искать,
Найти не то и снова возвратиться...

Любить, желать и мучать недоверием,
Страдать и не найти сил, чтоб измениться,
Обидеть, пожалеть, вымаливать прощение...
Но тщетно... Блин, ведь угораздило ж влюбиться... )

 

Мертв

Я теперь лишь тень себя прежнего
всего лишь отзвук ее неслышимой поступи
мне грузом всех грехов своих бешенно
падаю вниз, проклятый всеми апостолами
я не захотел даже тридцати серебренников
я только пытался в себе удержать свой страх
и теперь сочувствие вижу в глазах сотен висельников
и убийц, что пылают в аду на холодных кострах
я, когда-то назвавшись пророком один лишь раз
напророчил лишь кошмара своего исполнение
я словами разбил прочнейший на свете алмаз
ее нежной любви, не узрев даже тропки к спасению
менестрелем назвался и пел для себя,но не для нее
лишь своими словами упивался, не глядя вокруг
а теперь из груди вынимаю разбитое сердце свое
как шаман, что узнал, что такое есть смерть как-то вдруг
я пытался жить разумом, сердце свое заковав в кандалы
но не справился ум, и совсем уже сердце ослабло
слишком поздно все понял, когда уже капли кровавые капали
с острия, что жестоко мне грудь раскроило так ладно
я теперь всего лишь тень себя прежнего
виден лишь в сиянии света ее святого
на душе моей - вериги вместо слова ее нежного
а в душе - надежа недобитая ждет ее снова
лишь сейчас понимаю, что и как я писал
лишь сейчас увидал, чего делать не следовало
поздно... Уже слишком поздно, я на самое дно уж упал
подсознания, где злорадно оскалились страхи мои переспелые

 

Vinil,
Спасибо, хотя лучше бы это стихотворение так и не родилось...

 

Фигня, прорвемся

 

GreenBean, всё хорошо, всё будет хорошо, пусть только попробует не быть ) Спасибо, Грин

из старого...

Темнота, а в окне - багровый закат,
Подчеркнёт лёгкий твой силуэт,
И улыбка твоя совсем не видна,
Но я кожей своей ощущаю твой взгляд,
Он зовёт меня - взгляд, которого нет,
Манит меня - взгляд, в котором нет дна...
Ветер волосы нежно ласкает рукой,
Плечи, шею, упругую грудь,
Шёлк сорочки дрожит, словно лист под дождём,
Я смотрю на тебя и теряю покой,
Знаю - мне без тебя не заснуть,
Я смотрю и я счастлив что мы здесь вдвоём...
Подойду, прикоснусь я к твоим волосам,
Убедиться, что ты не мираж,
Руку в твоих волосах утоплю,
Никому, никогда я тебя не отдам...
И я чувствую лёгкую под рукой дрожь -
Любишь и знаешь - я тоже люблю...
Повернёшься, призывно заглянешь в глаза
Томным взглядом, желания полным,
Поцелуешь, обнимешь, полной грудью вдохнёшь,
Ты прижмёшься ко мне, нетерпеньем дрожа,
И сорочка слетит, оставляя тебя обнажённой,
И со мной в наслажденья реке поплывёшь...



Выброс наболевшего...

Слишком много лжи для одного вечера,
Молча курить, ведь сказать больше нечего,
И сердце похоже на кровавое мессиво,
Тяжкая ноша упала на плечи мне...
Казалось, что мы с тобой были счастливы,
Вместе боролись со всеми несчастьями,
Вместе справлялись со всеми напастями,
А сейчас одна мысль - а были ли вместе мы?...

Ты повзрослела. Ты уже не та наивная девочка, которую я когда-то знал. Ты научилась врать, глядя в глаза. И я бы мог тебе поверить... если бы это был не я... Ты теперь умеешь цинично играть на моих чувствах... словно ковыряясь ножом в моём сердце... ещё живом. Ты умело даришь мне надежду, чтобы раз за разом её убивать. Снова и снова... Тупое чувство - надежда. Она сметает все доводы разума, окрыляет... чтобы затем умереть в страшных мучениях. Но не до конца... Она из последних сил цепляется за жизнь обломанными ногтями. А ты... ты видишь, что со мной происходит, ты знаешь, что ты со мной делаешь, но тебе уже наплевать на это... а может уже давно плевать. Ты попробовала другой жизни. Прошлой жизни. И надеешься её вернуть.Иллюзия... жестокая иллюзия, которая нас губит. Прошлое мертво. Оно умирало несколько раз, но ты почему-то этого не видела. Или не хотела видеть...
Я раньше не знал, что такое любовь. До тебя. Я смеялся над книжными романтиками, которые не могли есть и спать из-за любовных переживаний. Глупец. Я точно так же не мог есть и до сих пор не могу нормально спать... Да, жизнь не даёт расслабиться... Она требует постоянного напряжения, работы всех ресурсов организма...
Знаешь, я отчасти благодарен тебе за то, что ты делаешь. Ты сейчас - словно зеркало... зеркало прошлого, в которое я заглянул. Заглянул и увидел там того, кем я был совсем недавно. Ты помогаешь мне измениться... переродиться, что ли. До недавнего времени я тоже жил прошлым. А ты помогла мне увидеть его смерть... и это было больно... очень больно... но и это уже в прошлом... Я сам потихоньку его сжигаю. Не всё... Я оставляю любовь к тебе и недобитую тобоё надежду... Пусть живёт, раз уж так старается...
Хм... проклятье... Если бы я мог не видеть лжи... Если б я только мог... Я так хочу тебе верить, и стараюсь... но глаза и разум кричат сердцу: "ЛОЖЬ!" И сердце мечется, разрываясь на части... Хм... какая-то часть меня готова закрывать на всё глаза, лишь бы только ты была рядом... Сильная часть. Очень сильная... Но моя гордость уже поднимается с колен, и глаза её налиты гневом. Она злится на меня за то, что я её почти растоптал. И эта злость... она придаёт мне сил. Она показывает мне жизнь, которой я не хочу, но которой уже не боюсь... Жизнь без тебя... Хм... достаточно перспективная жизнь... но я не хочу её. Как оказалось, я слишком сильно тебя люблю... Поздно понял... Ну да ладно, это тоже уже в прошлом. Всё уже в прошлом. Есть только настоящее... Осталось научиться жить им.

 

рюм, спасибо. На самом деле, это была попытка написать эротическое стихотворение, но получилось, как обычно, не то, чего хотелось )

 

Shane, какая есть...
Алика, спасибо..

 

Vinil, не стоит переживать. И грустить не стоит. Жизнь - она ведь хорошая штука, как бы к нам не поворачивалась...

 

зайчонок, спаибо... Не хотел, правда, лезть никому в душу, но раз уж так вышло, надеюсь, не наследил грязными сапогами...

 

Русь моя

Моя Русь – моя грусть, моя мать и жена,
И надежда и боль – всё в тебе намешалось,
Где ты, Русь, что когда-то великой была?
От тебя в наши дни лишь насмешка осталась…

Где тот сильный, суровый, свободный народ,
Населявший бескрайние земли твои?
Почему каждый видит лишь свой огород,
И не видит, куда мы тебя завели?

Веру предков мы язвой назвали души,
Предпочли стать рабами мы бога безликого,
Растерзали свободу мы крючьями лжи,
Превратились в свиней из народа великого…

Моя Русь – моя боль, как тебя мне вернуть,
Как сказать о былого величия славе?
Прокричать с высоты, чтоб увлечь, повернуть
Твой народ к той Руси, что нещадно стоптали ногами…

Кровь твоя расплескалась по миру всему,
В твоей крови не раз захлебнулись былые враги,
В ранах плоть… но уже не нужна никому,
Только тем, кто за-ради богатства её рвёт на куски…

Только тем, кто тебя продаёт за гроши,
За бесценок сдавая на рынок, как свинью на убой,
Выливает на тело твоё океаны параши,
Забавляясь, как с грязною шлюхой, с тобою, святой…

Моя Русь – моя явь, мой кошмар наяву,
Плотной удавкой обвивший свободное горло,
Словно болото, в котором бессильно тону,
Насмешка над прошлым, загубленным жёстко и подло…

Скупили, продали, украли, убили,
Что не стащили – разбили на части нещадно,
Стоптали конями, в капусту тебя изрубили
И заново сшили… топорно, и так безобразно…

Но ты оживёшь – этот день несомненно придёт,
Я молюсь за тебя позабытым тобою суровым богам,
И восстанет Россия с колен, сбросив гнёт,
Возродится великая Русь, на беду многоликим врагам…

 

Обычный рабочий день


Был обычный рабочий день. Зима уже набрала обороты и вгрызалась в тела и лица 30-иградусным морозом, залезала под одежду пронизывающим ветром, вырывала из глаз мнгновенно замерзающие слёзы. Утро было ясное, изнурённое солнце взобралось так высоко на небо, насколько у него хватило сил и пыталось осветить землю. В общем, всё как обычно. Как всегда. В модуль управления вошёл заспанный оператор, лениво осмотрелся и сел за компьютер – проверить состояние скважин. Он нехотя щёлкал мышкой, записывал данные, в общем выполнял свои повседневные обязанности. Как всегда. В очередной раз кликнув мышкой, он натолкнулся на подмигивающую ему надпись, которая радостно сообщила об остановке насоса на одной из скважин. В общем, обычная рабочая ситуация. Оператор потянулся рукой к рации, нажал кнопку передатчика:
- Операторы площадок
- Слушаю – сквозь треск помех раздался недовольный голос
- 20-я встала
- Ясно, едем – обладателя голоса явно не радовала перспектива куда-то ехать в такой холод
Два оператора прыгнули в холодный «уазик» и поехали на скважину проверить, что случилось. «Уазик» весело подпрыгивал на снежных ухабах зимника, полностью оправдывая своё прозвище – «козёл», но послушно вёз своих пассажиров в тундру. Как обычно.

Скважина приветствовала двух людей моргающими огоньками и завыванием сигнализации. Чтож, раз встала – значит должна выть. Раз воет – значит встала. Один из прибывших зашёл в модуль управления скважины, второй, захватив уровнемер, направился в домик. Всё по процедуре – отключить газовые датчики, хлопнуть уровень и запустить насос. Ничего нового, ничего сложного. Процедура была многократно отработана, но на этот раз что-то пошло не так.
- Операторы процесса
- На связи
- Запускаю 20-ю
- Давай
Получив подтверждение человек пртянул руку к частотнику и нажал кнопку пуска. Частотник привычно загудел и начал набирать частоту. Что-то было не в порядке. Показатели тока были на нуле… А этого быть не должно… И тут начался ад…


Оператор вкрутил на место манометр и собрался было выходить из скважинного доика, когда его внимание привлёк болтающийся на стене кабель. Кабель весело искрил и пах озоном и горелой проводкой. Человек мухой вылетел на улицу, на ходу пытаясь прокричать об этом в рацию, но связь не работала. Через пару секунд воздух сотряс мощнейший взрыв. Домик разметало по тундре, словно карточный, стальную фонтанную арматуру, способную выдержать давление в 350 атмосфер, разорвало на части, а на оголившемся участке земли вырос ревущий огненный столб. Сначала вспыхнул газ, а потом уже и нефть. Тяжеленная стальная задвижка пробила стену модуля и разворотила щит управления пожарной системы. И то, естесственно, сломался и не смог отправить тревожный сигнал на пожарные задвижки. А те, обрадовавшись, и не подумали закрыться. И нефть загорелась в трубах. И смертельным потоком пошла по ним на пункт сбора… Когда, наконец, сработал аварийный сигнал, и остановились все скважины, огонь уже бушевал в трубопроводе. А автоматика, на которую так надеялись люди, ехидно посмеиваясь, разваливалась на обугленные части. Сегодня она отдыхала…

Чудом уцелевшие операторы прыгнули в машину и рванули с места аварии. Большего они сделать не могли… «уазик» мотало из стороны в сторону по обледеневшей дороге, но водитель и не думал сбросить газ – в его голове сидела только одна мысль: «скорее отсюда» По дороге они увидели ещё пару горящих скважин, разбросанные всюду обломки и огромные фонтаны горящей нефти. Они видели, как под спокойно пролетающим вертолётом вспыхнул очередной фонтан и винтовая машина в мгновение ока оказалась объята пламенем. Пилоты не успели даже испугаться – вырванный из арматуры кусок трубы врезался в кабину, окрасив её кровью, а пара горящих гаек пробила бак с горючим, отчего тот тут же взорвался. Через несколько секунд вертолёт разнесло на куски, дождём посыпавшиеся на тающий снег.


В жилых модулях и офисах раздался рёв пожарной сирены. Работники недовольно потянулись к общему пункту сбора, уверенные, что это очередная проверка, очередная прихоть отдела техники безопасности. Все собрались в узком коридоре, разобрав карточки со своими фамилиями. Люди непринуждённо переговаривались и беззлобно ругали Тбщников, как вдруг сильнейший взрыв повалил людей на землю. Ёмкостной парк горел, плюясь нефтью. Сначала взорвалась одна ёмкость, через пару секунд – вторая, за ней третья, чуть позже – емкости с солярой и бензином, адской каруселью зарутив пламя пожара. Горящая нефть залила модуля, обжигая людей, которые, обезумев от боли и страха, метались по коридору, тщетно надеясь избежать объятий смерти. Те, у кого оталось чуть-чуть самообладания, бросались к припаркованным машинам, выпрыгивали из окон и живыми факелами вываливаясь из дверей. Спутся минуту горящие модуля начали складываться и рушиться, хороня под собой живых и мёртвых. Те, кто успел сесть в машины счастливо смеялись, не в силах совладать с истерикой, как вдркг разбушевавшаяся стихия преподнесла ещё один, последний сюрприз – на стоянку косой смерти рухнул бешено вращающийся несущий винт погибщего вертолёта. И эта коса собрала свою жатву из человеческих жизней, отобрав у людей последнюю надежду на спасение, разбрасывая вокруг себя куски человеческрй и автомобильной плоти… Уцелеть не удалось никому… Лишь два оператора потрясённо смотрели на воцарившийся хаос изчерез лобовое стекло автомобиля. Один дрожащей рукой достал сигарету, прикурил, протянул ещё одну второму. Тот закурил, хотя до этого даже не пробовал. Было уже всё-равно…


Пожары бушевали ещё долго. Несколько месяцев специальные бригады пытались потушить скважины. Правительство хваталось за голову, подсчитывая убытки, по всей стране был объявлен траур. Люди были подавлены ужасной катастрофой…


А в это время, на другом конце света, в Техасе, остановилась скважина. Тучный оператор посмотрел на компьютер и передал информацию начальству. Начальство отправило на скважину людей, чтобы устранить неполадки… как обычно… как всегда…

 

Профессия у меня такая - нефтедобычу знать А грустно быть не должно - этот рассказ меня веселит )
А по поводу России - дело каждого отдельного человека. Кто-то любит, кто-то - нет. Бывает

 

Хрен знает что... В смысле - то ли начало книги, то ли описание частички прошлого одного из моих персонажей в местных Играх...

___В деревне её не любили... Приблуда, зайда без имени и роду. Несколько полных лун назад она приползла из леса, худющая, еле живая... Кто-то из жителей предложил отправить её обратно, на корм волкам, но старый войт не позволил. Деревне нужны были дети. Бабы, конечно, исправно рожали, но выживали не все. Кого-то забирал лес, кого-то уносила война, поэтому жителей не становилось больше. Почтенный войт рассудил - девка молодая, красивая, даром, что худая как жердь - откормим и будет справной женой молодому парубку. Выходили, приютили. Но замуж выдать не смогли. Девка на мужиков внимания не обращала, жила себе тихо, да одиноко, никого не трогала, но и не жаловала никого. А когда пьяный охотник Вейко попытался взять её силой... никто так и не узнал, что же там произошло, но Вейко вылетел из дома молодухи трезвым и окровавленным, прикрывая одной рукой порез на шее, а второй - соромные уды... С той поры называли её не иначе, как Волчицей. Из деревни не гнали - девка была работящая, да не ленивая. А позже заметно стало, что она на сносях...
___Волчица родила в разгар зимы. три дня страшный буран не выпускал людей из домов. И на тртью ночь снежного безумия на свет появился мальчик. Дитя зимы. Крепкий, здоровый, с чёрными густыми волосиками и поразительно крепкой хваткой. Люди, долго не раздумывая прозвали его Волчонком. Имени ему так и не дали...
___Шло время. Волчонок быстро рос, набирая силу. Он постоянно пропадал в лесу, обещая стать справным охотником, и на кузне, от которой был просто в восторге. Однажды он было пытался помочь конюху, но кони до того перепугались, что едва не стоптали пацанёнка насмерть.
___Когда Волчонок подрос, он всё чаще стал бывать в поле, где старый войт, бывший русин из княжеской дружины, тренировал молодых воинов. Учился и Волчонок. Для начала он выстругал себе деревянный меч, но вскорости махать палкой опротивело. И в семь лет он уговорил коваля взять его в ученики. А в восемь - попробовал выковать себе свой первый меч. Седьмицу он не вылезал из прокопчёной кузни, а вышел еле живой. Но до ужаса счастливый. В дрожашей от усталости, покрытой плотной коркой сажи руке блестел самый настоящий меч. Для взрослого - просто длинный нож, но для Волчонка - в самый раз. Этому полуторнику мальчик так и не смог выбрать имя. Но отметить - отметил. По клинку вились резы, а у самой рукояти присел перед прыжком оскалившийся волк. С той поры ему прочили славу лучшего коваля на много вёрст окрест... но...
___Но через год пришла война. Война шла по земле, сжигая и убивая всё на своём пути. Часть мужиков ушли в княжескую дружину, часть - в ополчение. Но выстоять не смогли. Те, кто не складывал перед врагом оружие, складывали головы. Девок насиловали и уводили вместе с детьми в полон, стариков убивали... Война лавиной шла по землям и, наконец, добралась и до Волчонка.
___Кочевой отряд налетел резко, словно снежная буря. Дозорных сняли меткими стрелами, и, как соронча на пшеницу, набросились на деревню. Сопротивления практически не было... а если б и было - не помогло бы. Опьянённые кровью воины грабили и жгли дома, насиловали женщин рядом с изувеченными трупами их мужей, разбивали головы старикам и старухам. Старого войта распяли на воротахи по очереди пускали в него стрелы, стараясь не убить как можно дольше. А дальше началась какая-то несуразица. Десятник только что сидел на коне, но вот он уже сползает на землю, захлёбываясь кровью из перерезанного горла, а на ближайшего к нему воина остервенело кидается мальчуган с большим ножом. Его не стали убивать, просто окружили и стояли в раздумьях. Наконец, кто-то предложил самому молодому и неопытному из отряда выйти в круг и сразиться с маленьким наглецом, дабы показать, что не зря он походную еду трескает. Воин без колебаний вытащил меч и, ухмыляясь, вышел в круг... чтобы бесславно умереть через пару мнгновений, залив своей кровью волка на клинке пацана... Он так и не понял, как же так получилось...
___Походный маг оскалился ивытянул руки. Губы его что-то шептали, между пальцами бегали зеленоватые огоньки. Наконец с рук сорвался жёлто-зелёный шар колдовского огня и лениво, потешаясь над жертвой, направился к мальчугану. Тот пытался уйти с пути огня, но файербол тут же менял направление и неумолимо приближался... пока не коснулся Волчонка. Дикий, почти звериный крик раздался откуда-то сбоку, тонкие, но сильные руки оттолкнули мальчугана в сторону, колдовской огонь лишь слегка опалил ему бок... чтобы тут же наброситься на его мать, подоспевшую в последнее мнгновение... Превозмогая боль, Волчонок поднялся на помощь матери, но было уже поздно. Громкий вой, полный тоски и ненависти вырвался из его горла и унёсся к небу. Кровавая пелена упала на глаза, оставив перед ними лишь хохочущего мага. Воины увидели, как мальчик кулем упал на землю, а через мнгновение что-то быстрое и смертельное бросилось на волшебника. Маленький волк перехватил ему глотку и бросился на ближайшего врага. Тот не успел опомниться, как уже падал на землю с прокушенной артерией, но остальные уже бросились на зверя...
___И вдруг, как-то разом, всё кончилось. Воины корчились на земле, пронзённые длинными стрелами с белым оперением, а к лежащему на змеле окровавленному мальчику подошёл огромный мужчина в поношенной волчовке и присел рядом с ним на корточки. Мальчик ещё дышал. неизвестный достал из кошеля на поясе какие-то травы, разжевал и обложил ими раны мальчонки, перевязал. Поднял на руки, положил на шею своему коню. Умное животное даже не шелохнулось. Мужчина наткнулся взглядом на нож, валяющийся неподалёку, усмехнулся и положил его в дорожную сумку. Потом подошёл к телу Волчицы и... упал перед ним на колени. По щеке скатилась одинокая слеза, губы прошептали только одно слово: "Прости"... Он Сжёг тело любимой на огромном погребальном костре, оставив остальные на растерзание зверью и уехал, увозя с собой еле живого паренька. Так Волчонок познакомился с отцом...

 

рюм, вот чесслово: у меня таких начал штуки четыре, а может и пять валяется, а вот с продолжениями туго Но я буду пытаться Спасибо тебе...

 

попробомать, конечно, можно, тока я плохо представляю совместное творчество... в смысле - вообще. сам процесс. в фэнтези - там импровизация , а самостоятельное серьёзное произведение требует глубокого осмысления, проникновение разумом в самую суть написанного... )) ну в общем, я не против )

 

Mintea, а ты из-за угла накидывайся, чтоб не успел сообразить ничего

 

День, благодарю. Старался ))

 

Вирт

Вы все - лишь отражение меня
Лишь искры сумасшедшего огня
В моих глазах, подпитка эго
Тени в небесах, следы
Растаявшего снега

Вы все - иллюзии уставшего мирка
Лишь гаснущие искры костерка
Безумного сознания, мои
Попытки осознания законов
Бытия, родства, любви и крови

Вас нет, вы - мысли в голове,
Лишь образы, пришедшие во сне
К измученной душе, всего лишь
Зеркало на пустоши земли,
Лишь мрак из подсознанья ниш

Вы - вирт, вас нет, но всеж вы есть
Вас нет, однако, вас - не счесть
Вас слишком много... или мало
И лишь фантазия немного вас оживляет
Пред взором... а... пустое... не престало
))

 

GreenBean, спасибо
рюм, не переживай ты так... И я - вирт в смысле - MakSS - для кого-то просто вирт )

 

После длительного перерыва родил вот это. Думал на весенний конкурс выставить, но, видать, не успеваю, поэтому выкладываю сюда.

Для кого наступает весна.​

антиутопия

- Доброе утро, дорогие горожане! Прекрасное зимнее утро! Одно из лучших за последние несколько лет! Сегодня интенсивность радиактивного фона на поверхности всего превышает норму всего лишь в 4.5 раза! Чтож, судя по всему, лет через 15 мы наконец-то встретим весну! А теперь профессор …

Радостное верещание дикторши грубо вырвало Верю из объятий Мрфея. Снилось что-то приятное, про весну, но сон улетучился, задорно вильнув хвостиком нечёткого воспоминания. Веря лениво нащупал пульт, нажал клавишу. Допотопный плазменный телевизор послушно выключился, на полуслове оборвав вялое бормотание какого-то там профессора. Чтож, ещё один год без весны. Ну да и не страшно. Мы привыкли…

Веря принял душ, позавтракал безвкусной питательной смесью из распределителя, надел униформу. 5 утра – пора на работу. Пластиковый пропуск послушно скользнул в паз детектора. Тот секунду пожужжал, выплюнул карточку Вере в руку. «Сулейманов Веритас Небович, инженер, 2-й уровень допуска. Подтвердите, пожалуйста, данные» Веря, не глядя на табло приложил ладонь к сенсорной панели, дождался зелёного сигнала, вызвал персональный лифт. Лифт приветливо распахнул перед инженером двери, тот вошёл внутрь.
- 29-й этаж, пожалуйста
Лифт радостно зажжужал, захлопнул двери и, послушный команде, понёсся вниз.

Не было тотального освоения космического пространства, не было галактической экспансии человечества, не было столкновений с другими расами. Ничего этого не было. Была война. Военнная мощь, десятилетиями копившаяся ярость – всё это рвалось на волю. И в середине 22 века чьи-то нервы не выдержали. Хроники умалчивают о том дне, когда была запущенна первая межконтинентальная ракета. Может, это был ракетчик из Штатов, может – из России или Китая, может просто какой-нибудь радикал… Быть может – просто сбой программы.История не знала, что случилось на самом деле. Но история помнит войну, ужасающую по своим масштабам. Войну на уничтожение. Это был апокалипсис. Небо смешалось с землёй, вся планета вспучилась ядерными нарывами, сочившимися радиактивным гноем. Океаны заливали континенты, Моря мелели, реки и озёра пересыхали. От озоновой оболочки планеты не осталось даже атома. И солнечная радиация внесла свою лепту в воцарение ада на Земле.
Страны и народы были стёрты с поверхности планеты. Миллиарды погибли, сотни тысяч уцелели в подземных анклавах, укрылись от смерти. И больше не приближались к поверхности, на которой воцарилась зима. Вечная зима. Ядерная зима.
Шло время, анклавы ширились и углублялись. Люди научились использовать энергию ядра Земли в своих интересах. Научились синтезировать воду, пищу и воздух. Люди выжили. Под землёй росли города, обрастая сетями подземных коммуникаций, поселений, сообщений. Заплатив ужасную цену, люди наконец-то отбросили многовековые распри и недовольства. Человечество объединилось ради одной общей цели – выживания.
Сейчас, спустя столетия, уже никто не помнит ошибок, недоработок, которые вели к гибели анклавов, никто не помнит цену, заплаченную за сохранение генофонда, никто не помнит жуткие зачистки, избавившие подземелья от мутантов. Как будто ничего этого не было.

В одном из таких городов, названного в честь легендарного Санкт-Петербурга Новопитером, и родился инженер Веритас Сулейманов. Родители его, строго следуя букве закона, подписали отказ от сына в пользу Человечества и благополучно онём забыли. Как, впрочем, и о других четырёх своих отпрысках. Такая практика применялась двно. Достаточно давно, чтобы те, кто помнил иные времена успели скончаться от старости несколько поколений назад. Веря, которому от родителей досталось только имя, воспитывался вместе с другими детьми сначала в «Специальном Городском Детском Центре», потом в гродском общеобразовательном, а дальше – в высшем образовательном центрах, изучая гуманитарные и точные науки, военное ремесло, штудируя «Хроники Человечества» и многое другое, что могло пригодиться ему на службе Человечеству. То, что было необходимо для процветания его родного города-анклава.
Веря обладал прекрасными аналитическими способностями и огромной тягой к технике и точным наукам – физике, механике. Все учителя в один голос прочили ему безоблачное будущее и карьеру ведущего инженера или управляющего одного из участков жизнеобеспечения. Чтож, он был близок к этому. К своим 24 годам он добрался до должности инженера 2-го уровня допуска, через пару месяцев ему обещали повышение до мастера-инженера, а через год-полтора, глядишь, и на ведущего инженера документы подавать можно. Веря был ответственным и исполнительным работником. Всю свою сознательную жизнь он посвятил работе. Но он был человеком. Обычным человеком со своими слабостями и желаниями. И была у него потённая мечта, о которой не знал никто, и никто не догадывался. Веря хотел на поверхность. Нет, он не хотел там жить, не хотел там задерживаться больше минуты. Он просто хотел увидеть весну. Он пересмотрел все старые фильмы о прежшней жизни, перечитал все возможные книги, просмотрел архив живописи. Он искал свою весну…
Каждый его день начинался одинаково: автоматически включался телевизор, молоденькая дикторша, похожая на древнюю куклу Баби, сообщала, что весны опять не будет, каждый день инженер заходил в персональный лифт и спспускался на 29-й этаж, на свой рабочий участок. Участок энергораспределения был очень важным звеном в цепи жизнеобеспечения анклава. Важнее был только участок переработки магмы, или, как его ещё называли, участок энергодобычи. На который он и планировал перейти управляющим лет через пять. И ничто не стояло на его пути к осуществлению этой цели.
Веря спустился вниз, переоделся в защитный костюм и приступил к работе. За день он успел помимо, своих основных обязанностей, устроить нагоняй рабочим, по халатности оставившим без энергии участок пищевого синтеза, поругаться с начальником отдела снабжения, который не завёз новые предохранители и автоматические размыкатели, получить выговор от начальства. Неудачный был день. Вечером, уставший и голодный, он привычно вызвал лифт и шагнул в гостеприимно распахнутые двери.
- 15-й этаж, пожалуйста.
Лифт тихо щёлкнул и, закрыв двери, плавно пошёл наверх. Цифры на жидкокристаллическом табло отсчитывали этажи. 29-28-27-26-25-… Веря, зевая, ждал. 18-17-16-15… Инженер развернулся к дверям, но лифт продолжал движение. В его электронных мозгах что-то перемкнуло, обдав кабину лёгким запахом горелой проводки. 14-13-12-11… Веря понял, что до дома он доберётся в лучшем случае через час. Он нажал кнопку связи с диспетчером отдела коммуникаций, но связи не было. 6-5-4-3-… Веря запаниковал. Холодный пот заливал глаза. …-2-1-0. Лифт, крякнув, остановился. Двери как ни в чём не бывало распахнулись, явив глазам побледневшего инженера короткий, тускло освещённый коридор, упиравшийся в многотонную стальную дверь. Дверь была помечена знаками радиактивной, биологической и химической опасности. Дверь из анклава. Дверь на поверхность. Веря прижался к задней стенке открытого лифта, дрожа от смеси страха и любопытства. Сердце глухо стучало в груди. Его тянуло наружу, но мешал страх. Он уже почти нажал на кнопку своего этажа, но… дверь была приоткрыта. И в неё просачивался странный, тёплый свет и какой-то непривычный, опьяняющий воздух. Веря завороженно вышел из спасительной кабины и, словно сомнабула, пошёл вперёд. Шаг за шагом. К поверхности. К мечте. Он подошёл к двери и, задержав дыхание, выглянул наружу. Одним глазком. Но этого оказалось достаточно.

Это была весна. Пьянящий тёплый воздух нёс в себе дивную смесь ароматов, каждый вдох кружил голову. Уши ловили пение птиц, шорох листвы. Взгляд изумлённо бегал по нежной траве, такой зелёной, такой мягкой, какой она никогда не была ни в фильмах, ни на картинах. Чувства переполняли инженера. Они требовали выхода, они рвались наружу. Со слезами счастья, он, не совсем понимая, что делает, набрал на коммуникаторе знакомый номер и поднёс трубку к уху.

- Слушаю. Я вас слушаю. Веря? Ну где ты пропадаешь? Я ждала твоего звонка, а ты… что? Что? ЧТО??? Ты что, пьян? Или сошёл с ума? Но этого не может быть! Да просто не может! По телевизору переда… Но в пять раз… Как? Цветы? Подожди, я наберу Джека… Джек? Тут Веря на проводе, сейчас подключу. Нет, говорит, что не пил… Позвони Дале и Мите, пусть тоже послушают…

Через двадцать минут анклав гудел, словно улей, переваривая новость.

Веря поднял заплаканные глаза. Он ещё не понял, что за чёрную палку направил на него какой-то человек, как раздался тихий хлопок выстрела. На молодую зелёную траву упал забрызганный кровью коммуникатор, из которого раздавался встревоженный женский голос…

-Доброе утро, дорогие горожане. Хорошее зимнее утро, которое омрачает ужасная, чудовищная весть. Вчера, в десять часов вечера из-за халатности иженера участка энергораспределения города Новопитер, Сулейманова Веритаса Небовича, произошёл мощнейший взрыв ядерного реактора. Последовавшая за этим цепная реакция полностью уничтожила гроод... Мы скорбим о погибших вместе с вами. Почтим же память ушедших минутой молчания… А теперь к хорошим новостям…

- Вам, Антип Михалыч, не кажется, что это уж слишком?
- А вам, Джонсон, не кажется, что утечка информации такого масштаба могла привести к катастрофическим последствиям?
- Да, но всё-таки шесть миллионов…
- Всего лишь один из тысяч анклавов. Вас-то это каким боком касается? Город находился в моей ведомости, виновных я наказал, утечку информации пресек. Жизнь продолжается. Кстати, Жанночка, не огласите нам счёт?
- Пятьдесят три – сорок семь, Антип Михалыч.
- Вот видите, Джонсон, вы проигрываете, вам нужно сосредоточиться, а не забивать голову всякими глупостями. Ставки те же?
- Конечно. Новокрым с моей стороны и Нью-Джерси с вашей. Продолжим?

Два преклонных годов джентельмена чокнулись бокалами, выпили и, подняв клюшки, не торопясь, пошли по мягкой траве огромного поля для гольфа, о чём-то тихо беседуя. За ними, на небольшом отдалении, следовала стройная длинногногая Жанночка, легко толкая перед собой столик с коллекционным коньяком и тонко нарезанными лимонами…

 

Тупо потерянное стихотворение:

Каждый день - новый день,
Чарование прожитых лет беззаботных,
Не упавшая на сердце юное тень,
Неиспорченый мир, вечной юности пир,
Светлый танец для душ, молодых и свободных...

Мы не знали оков, мы играли в любовь,
Разбивали мечты, для себя незаметно,
Умывались слезами, но тут же вновь
Открывали сердца, не предвидя конца...
Мы не знали, что наша любовь не бессмертна.

Юный взгляд, нежный взгляд
И влюбленность нас кутала розовым пледом,
А сейчас... нам никак не вернуться назад -
В золотую пору, в ту святую игру,
Что осталась лишь дымчатым памяти следом...

Мир жесток, злобен рок,
Бремя жизни нам давит на плечи,
Кто-то не сдюжит отпущенный срок,
И умрет, и уйдет
В одинокий и сумрачный вечер...

Промах - боль, промах - бой,
На ошибках мы учимся жизни жестоко,
Кровь из сердца рисует свой след за собой,
Мы идем, крест несем,
Без смиренья тупого справляясь с потоком.

Золотая пора - наша жизнь до конца,
Наша радость и боль, и предательства раны,
И разбитые вдребезги наши сердца
Учат жить и любить
И бороться за жизнь и любовь без изъяна...